Жестокие условия капитуляции, навязанные Германии летом 1919 года, вовсе не означали, что немецкая промышленность тотчас прекратит работать по военным заказам. Конечно, рейхсвер подвергся тотальному количественному сокращению, потеряв почти 90% тяжелого вооружения, однако о полном разоружении речи не шло. Даже наоборот, в первые несколько лет межвоенного периода немцы выпустили почти в пять раз больше бронетехники, чем за всю Первую Мировую войну.
Секрет этой ситуации заключался в том, что в течении 1918-1921 гг. Германия была охвачена революционными выступлениями, которые могли привести к смене власти в стране. В любом случае, кто бы не пришел вместо правительства Веймарской республики, ни о какой выплате репараций и сокращении армии не могло идти и речи. Чтобы не допустить этого союзная комиссия решили удовлетворить просьбу Германии о постройке небольшой партии бронемашин, общее количество которых затем довели до 150. А вот с танками дело обстояло намного сложнее. После подавления берлинского восстания немецкая армия была вынуждена отправить на разбронировку как собственные серийные танки А7V, так и трофейные Mk.IV. Кроме того, союзники велели уничтожить прототипы тяжелых танков K-Wagen (“Kolossal”), а также легких LK-I и LK-II, надеясь что таким образом удастся если не уничтожить, то по крайней мере сильно “затормозить” немецкое танкостроение. Однако этот шаг пошёл Германии только на пользу.
Вопреки всему немцам удалось не только сохранить полученный ими ценный боевой опыт, но и перенять некоторые новшества у бывших противников.
Работы над легким танком, проходившим по документации под обозначением VK 31, но для сохранения секретности именовавшемся “Kleintraktor” (“малый трактор”) начались на два года позже, чем над тяжелым “Grosstraktor”. Инициатором его создания выступило верховное командование вермахта, которое 28 марта 1928 года объявило конкурс на разработку гусеничной боевой машины с максимальной массой до 12 тонн. Опытные образцы планировалось получить в начале 1930 года, а стоимость одного танка не должна была превышать 50.000 немецких марок. В дальнейшем, планировалось построить ещё 17 машин по той же цене.
Соответствующее техническое задание в мае 1928 года раздали трём крупным фирмам, уже имевшим опыт в постройке бронемашин: Daimler-Benz, Krupp и Rheinmetall-Borsig. Однако к этому времени Управление Вооружений потребовало снизить массу танка до 7,5 тонн. Среди других требований выдвигалась толщина бронирования боковых и лобовых поверхностей 14 мм и экипаж из четырех человек. Вооружение “малого трактора” должно было состоять из 37-мм полуавтоматической пушки и одного 7,92-мм пулемета Dreyse.
Кроме того, танки надлежало оборудовать радиостанциями с дальностью голосовой связи 2-3 км и дальностью при использовании “морзянки” до 7 км. Предусматривалась также установка противохимического оборудования для действий в условиях газовых атак.
Требования к ходовым качествам выдвигались не менее жесткие. Максимальная скорость при движении по шоссе – 25-30 км\ч (по другим данным – до 40 км\ч), по пересеченной местности – 20 км\ч. Запас хода оговаривался в пределах 150 км или 6 часов непрерывного движения. Танк должен был преодолевать брод глубиной 0,6 м, стенку высотой 0,6 м, ров шириной 1,5 м и преодолевать 60% (31°) подъём длиной до 1 км при минимальной скорости 3 км\ч. Для улучшения проходимости давление на грунт не должно было превышать 0,5 кг\м.кв.
Фирма Daimler, из-за внутренних проблем, так и не удалось принять участие в этом конкурсе, поэтому проектирование легких танков осуществляли только Krupp и Rheinmetall-Borsig. Обе фирмы вели разработку “Kleintraktor” (которого уже успели переименовать в “Lechttraktor”) совместно, поэтому неудивительно, что их прототипы оказались внешне очень похожими.
Не имея большого опыта в постройке танковых шасси немецкие инженеры из Rheimetall решили использовать ходовую часть от гусеничного тягача-транспортера. Применительно на один борт ходовая часть танка состояла из 12 сдвоенных опорных катков, сблокированных по два в шесть тележек, одного натяжного и двух поддерживающих роликов, переднего направляющего и заднего ведущего колеса. Для защиты элементов шасси был сохранен бортовой бронеэкран, в котором было сделано три прямоугольных вреза, предназначенных для сброса накапливавшейся внутри грязи.
Корпус был клёпано-сварной и собирался из листов катаной броневой стали толщиной от 4 до 10 мм. Компоновка танка осталась “тракторной”, что в определенной мере давало VK 31 некоторые преимущества. В передней части находилось моторно-трансмиссионное отделение, где был установлен карбюраторный двигатель Daimler-Benz M36 мощностью 36 л.с. В средней части располагалось отделение управления, в котором место механика-водителя находилось с левой стороны. Поскольку особенности компоновки танка не давали возможности обеспечить оптимальный обзор, над головой водителя была установлена небольшая башенка со смотровыми щелями.
Вооружение состояло из одной 37-мм пушки KwK L/45 и 7,92-мм пулемета Dreyse, установленных в башне конической формы. Для наблюдения за окружающей обстановкой на крыше монтировалось два смотровых прибора, а в кормовой части башни, с небольшим смещением вправо, был выполнен эвакуационный люк.
Инженеры фирмы Krupp не слишком доверяли тракторному шасси и потому решили разработать собственную ходовую часть. При аналогичной с танком “рейнметалл” компоновке “крупповские” машины имели клёпано-сварной корпус чуть большей длины и высоты, что позволило выполнить по бортам два небольших аварийно-посадочных люка. Прототип фирмы Krupp получил ходовую часть, состоящую из шести сдвоенных опорных катков малого диаметра на борт с вертикальной пружинной амортизацией, двух поддерживающих роликов, переднего направляющего и заднего ведущего колеса.
Вооружение танка состояло из установленной в двухместной цилиндрической башне (оснащенной двумя наблюдательными приборами и люком для аварийного покидания машины) 37-мм пушки KwK L/45 и спаренного с ней 7,92-мм пулемета, имевшими угол вертикального наведения от -7° до +25°.
Экипаж VK 31 обеих фирм состоял из четырех человек: механика-водителя, командира, радиста и заряжающего. Посадка в танк осуществлялась через люк в кормовой части.
Интересно, что за сборку башен и монтаж вооружения отвечала фирма Rheinmetall, а все прототипы VK 31 оснащались радиостанциями.
Пока шла разработка легкого танка немцы взялись за поиски новых союзников, с которыми можно было наладить сотрудничество в военной сфере. Первой из таких стран оказалась Швеция, оформившая через фирму-посредника контракт на поставку легких танков LK-II (в модифицированном варианте) под видом сельскохозяйственной техники. Выпуск комплектующих при этом проводили в Германии, а окончательная сборка велась уже в Швеции.
Гораздо более активно в становлении немецких танковых войск приял участие Советский Союз, при участии которого в декабре 1926 года в Казани была создана “советско-германская танковая школа” больше известная под названием “Кама”. В течении 1930-1931 гг. сюда были доставлены всё четыре легких танка, получивших номера 37 (Krupp), 38 (Krupp), 39 (Rheinmetall) и 40 (Rheinmetall).
К концу 1932 года каждый из прототипов VK 31 прошел от 1660 до 1865 км, но в конечном итоге советские инженеры и военные специалисты сошлись во мнении, что обкатанные в Каме прототипы “Lechtetraktor” не представляют большой боевой ценности.
Единственными моментами, которые вызвали заинтересованность у советской стороны, стали конструкции подвесок и вооружения (в частности, спаренных установок пушек и пулеметов), а также установка радиостанции.
Немецкие представители также не были особо впечатлены тактико-техническими данными, показанными легкими танками во время тестов. Установка двигателя в передней части танка в некоторой степени спасала экипаж от поражения при обстреле спереди, но в то же время толщина брони оказалась явно недостаточной и не могла уберечь машину от поражения снарядами и пулями крупного калибра. Значительное усиление бронирования не представлялось возможным без возрастания массы и последующего за этим ухудшения и без того посредственных ходовых качеств. Кроме того, из-за недостатков системы охлаждения часто перегревался двигатель, а износостойкость гусеничных траков оказалась крайне низкой.
Все четыре “Leichtetraktor” были отправлены в Германию летом 1933 года, когда танковая школа в Казани были ликвидирована. В 1934 году танки передали в Мюнстер на “зимовку”, а с 1935 года и до начала войны их использовали в качестве учебных машин в танковой школе в Пултосе. Незадолго до этого фирма Rheinmetall модифицировала один из своих VK 31, оснастив его новой ходовой частью с 4-мя опорными катками большего диаметра и 3-х поддерживающими роликами на борт. Расположение ведущих и направляющих колес не изменилось.
Затем был построен ещё один прототип легкого танка, который можно было отнести к классу самоходных установок. Вместо башни на нём была установлена неподвижная бронированная рубка с орудием PaK L/45 калибра 37-мм (противотанковый вариант) с углами вертикального наведения от -10° до +30°. Экипаж танка был сокращен до трех человек. Часто упоминается что данная модификация была создана на основе опытного образца фирмы Rheinmetall, но судя по ходовой части она была заимствована у прототипа фирмы Krupp. К сожалению, подробности испытаний этой машины остаются пока неизвестными.
Пока развивались эти события в 1931 года Министерство Вооружений выдало фирме Rheinmetall заказ на выпуск 289 модернизированных танков, правда выполнить его так и не пришлось. Вермахт тогда отдал предпочтение машине LKA фирмы Krupp, которую в целях дезинформации называли LaS (Landwirtschaftlicher Schlepper - сельскохозяйственный тягач).
