Свое боевое крещение М3 получили не под американским, а под английским флагом. Поражение войск Его Величества на Европейском континенте и потеря ими почти двух третей своих танков заставили британцев обратиться за помощью к заокеанскому союзнику. Быстро восполнить потери за счет собственного производства у англичан не было возможности.
В конце июня 1940 года Англия для решения этого вопроса направила в США специальную миссию. Первоначально планировалось развернуть производство английских танков на американских заводах, однако такой вариант не вызвал у американцев никакого энтузиазма. Речь могла идти только о закупках американских боевых машин. Этому способствовало принятие 11 марта 1941 года закона о ленд-лизе, действие которого в тот же день распространили на Великобританию. Англичан, в первую очередь, интересовали средние танки, но их серийное производство еще не было развернуто, поэтому единственным танком, который они реально могли получить, стал легкий МЗ. Причем англичане соглашались даже на поставку М2А4 — был согласован заказ на 100 таких машин. Но поскольку их производство свертывалось в пользу МЗ, британская армия получила для испытаний всего четыре единицы. Что же касается МЗ, то из 538 танков этого типа, изготовленных в апреле, мае и июне 1941 года, 280 отправили в Северную Африку, где английская «армия пустыни» ощущала острую нехватку боевой техники. Следует отметить, что все американские танки оснащались английскими радиостанциями, ящиками для ЗИП и снаряжения английского образца, дымовыми гранатометами. Танки, воевавшие в Северной Африке, кроме того, оборудовались крыльями специальной формы, уменьшавшими облако песчаной пыли, которое поднимали гусеницы. Естественно, совершенно иными, чем в армии США, были их окраска и маркировка.
Первые «стюарты» получил в июле 1941 года 8-й Королевский Ирландский гусарский полк (8th Kings Royal Irish Hussars). К ноябрю американскими танками вооружили уже все три полка 4-й танковой бригады.
18 ноября 1941 года в 8 км от Габр Салеха 8-й гусарский и 5-й королевский танковый (5th RTR) полки этой бригады столкнулись с 5-м немецким танковым полком. В результате англичане потеряли 11, немцы — 7 танков (по другим данным, 23 и 8). В декабре бригаду вывели в тыл и можно было подвести некоторые итоги. Выяснилось, что за два месяца интенсивных боевых действий из 166 «стюартов» 4-й танковой бригады по техническим причинам вышли из строя только 12 машин! Англичане, постоянно мучавшиеся со своими капризными танками, были в восторге. Английские танкисты дали «Стюарту» кличку «Honey». На русский это слово переводится как «милый», причем по отношению к мужчине. Но, скорее всего, для перевода прозвища столь полюбившегося британским танкистам танка больше подойдет по-солдатски грубоватое — «миляга».
В последующие месяцы число «стюартов» в 8-й английской армии, воевавшей в Северной Африке, продолжало увеличиваться. Однако организация полков претерпела изменения. С весны 1942 года в Африку начали поступать средние американские танки «Генерал Грант». Эти машины, вооруженные 75-мм пушками, англичане старались распределить по всем полкам, поэтому их структура стала смешанной. «Стюарты» сохранились не более чем в одном эскадроне из трех. В конце мая, накануне сражения у Эль-Газалы они имелись в полках 1-й танковой (75 «грантов», 70 «стюартов» и 5 «крусейдеров») и 4-й танковой (72 «гранта» и 72 «стюарта») бригад. С учетом штабных подразделений в английских войсках первой линии на 26 мая 1942 года насчитывалось 149 «стюартов». Кроме того, не менее 70 машин этого типа находилось в резерве.
Сражение у Эль-Газалы завершилось сокрушительным поражением англичан. В самом начале битвы был разгромлен и уже упоминавшийся 8-й гусарский полк. 4-я танковая бригада, в которую он входил, занимала позицию «Бленхейм» (Названа так в честь победы британской армии над франко-баварскими войсками в Германии в 1704 году). В ожидании наступления итало-немецких войск англичане отрыли окопы и блиндажи, оборудовали артиллерийские позиции. Орудия и танки разместили в ключевых пунктах, была организована система огневого взаимодействия. Однако на этих позициях находилось только боевое охранение, большая часть личного состава бригады располагалась в шести милях севернее «Бленхейма». Планировалось, что солдаты займут позиции непосредственно перед началом наступления противника.
Вечером 25 мая бригаду подняли по тревоге, но в течение ночи ничего не произошло. К 7.30 в штабе 7-й танковой дивизии стало известно, что силы противника находятся в 25 милях юго-западнее. В 8.45 командир дивизии генерал Мессер-ви приказал 4-й танковой бригаде занять свои позиции, но часовая задержка с принятием решения оказалась роковой.
Первым выступили «стюарты» эскадрона «С» 8-го гусарского полка под командованием майора Джона Хэккета. Остальные эскадроны полка были укомплектованы танками «Грант», и «стюарты» быстро опередили их. Но едва эскадрон «С» тронулся с места, как по радио поступило сообщение, что немцы уже миновали «Бленхейм». Хэккет совершил грубую ошибку и продолжил движение. В 9.07, поднявшись на небольшой холм, он увидел огромное облако пыли и оба танковых полка Германского Африканского корпуса. Майор доложил командованию, что ведет бой, и приказал своим танкистам удерживать противника, пока «гранты» не прогреют моторы и не выстроятся в боевой порядок. Но было уже поздно. В считанные минуты танк Хэккета и еще несколько «стюартов» были подбиты, а остатки эскадрона поспешно отошли. 8-й танковый полк 15-й немецкой танковой дивизии смял фланг Ирландских гусар и расстрелял большую часть «грантов» прежде, чем они смогли сдвинуться с места. 8-й гусарский полк перестал существовать как боеспособная войсковая часть.
После сражения у Эль-Газалы англичанам стало ясно, что «стюарты» способны эффективно бороться лишь с легкими немецкими танками Pz.II и с итальянскими боевыми машинамитипа М11\39 или L6\40. К началу сражения под Эль-Аламейном 23 октября 1942 года 4-ю танковую бригаду преобразовали в 4-ю легкую танковую бригаду. В ее состав входили два полка: сводный 4/8-й гусарский (4th/8th Hussars), сформированный из остатков этих двух полков, и 2-й Шотландский драгунский полк (Scots Greys). Первый был укомплектован исключительно «стюартами», во втором, как минимум, один эскадрон из трех имел на вооружении средние танки «Грант». Кроме 4-й бригады, «милягами» был оснащен один эскадрон в 1-м Королевском танковом полку (1st RTR) 22-й танковой бригады. Обе этих бригады входили в знаменитую 7-ю английскую танковую дивизию, носившую прозвище «Пустынные крысы» (Desert Rats). Выходит, что из почти 1000 танков 8-й английской армии, подготовленных к наступлению, «стюартов» насчитывалось не более 80 единиц. Еще немного танков этого типа имелось в разведывательных кавалерийских эскадронах 2-й новозеландской (29 машин) и 9-й австралийской (5) пехотных дивизий. Разумеется, столь небольшое количество танков этого типа не оказало никакого влияния на ход сражения, закончившегося поражением войск Роммеля. Однако, когда 4 ноября англичане прорвали фронт и ввели в прорыв свои танковые соединения, развернув их на северо-запад, чтобы отрезать немцам путь к отступлению по прибрежному шоссе, впереди шли быстроходные «стюарты» 4-й танковой бригады и 2-й новозеландской пехотной дивизии. Впрочем, из-за излишней осторожности и грубых ошибок, допущенных британским командованием, «Лис пустыни» (прозвище Роммеля) сумел ускользнуть из расставленного капкана.
8 ноября 1942 года началась операция «Торч» (Torch) — англо-американские войска высадились в Марокко и Алжире. Таким образом, немецкие и итальянские дивизии в Ливии и Тунисе оказались зажатыми с двух сторон. Одной из первых на Африканский континент была доставлена 1-я американская танковая дивизия — мощное соединение, насчитывавшее 390 танков. Из них 158 были «стюарты» МЗ и МЗА1. Несколько позже в Африку прибыла 2-я танковая дивизия, на вооружении которой имелись легкие танки М5. Последними были укомплектованы и несколько отдельных танковых батальонов. Первый в ходе Второй мировой войны танковый бой американцев с немцами состоялся 26 ноября 1942 года. Накануне 1-й батальон подполковника Уотерса из 1-го американского танкового полка, двигаясь на восток, вышел к немецкому аэродрому Джедейда, который прикрывала только батарея легких зениток. «Стюарты» обрушили град 37-мм снарядов на немецкие самолеты, стоявшие на взлетной полосе. Аэродром превратился в один гигантский костер.
На следующий день после успешной атаки аэродрома танки Уотерса столкнулись с ротой 190-го немецкого танкового батальона, двигавшейся по шоссе из Матира в Тебурбу. В составе этого подразделения имелись танки Pz.IV Ausf.F2 и Pz.III Ausf.J. Сначала немцев обстреляли три полугусеничных бронетранспортера М3 с 75-мм гаубицами, не причинив им особого вреда. Ответный огонь немецких танков заставил американцев поспешно отойти. Затем в атаку пошла рота «стюартов», шесть из которых были подбиты в первые же мгновения боя. Но вторая рота, под прикрытием оливковой рощи, смогла обойти немцев и ударить им во фланг и тыл. С этих ракурсов огонь 37-мм пушек оказался более эффективным. Немцы потеряли шесть Pz.IV и один Pz.III. Правда, повреждения боевых машин свелись к перебитым гусеницам и пробитым жалюзи моторных отсеков. Основную броню немецких танков ни один американский снаряд пробить не смог.
В то время как англичане уже использовали «стюарты» только в разведывательных подразделениях, причем снимая с части из них башни и переоборудуя в вариант Stuart Recce, американцы продолжали сохранять эти машины в составе линейных танковых полков. Сказывалось отсутствие боевого опыта. Лишь после бойни в проходе Кассерин, которую им устроил Роммель в феврале 1943-го, они поняли, что надо что-то менять.
Нет смысла подробно описывать разгром, учиненный американцам боевыми группами 10-й и 21-й немецких танковых дивизий, а также «тиграми» 501-го тяжелого танкового батальона. Достаточно сказать, что всю тяжесть удара приняла на себя 1-я американская танковая дивизия. Легкие танки подполковника Уотерса вступили в бой первыми и были буквально стерты с лица земли. При попадании немецкого 88-мм снаряда «Стюарт» разрывало в клочья. За семь дней боев в проходе Кассерин американцы потеряли 183 танка всех типов, 194 бронетранспортера и 208 самоходных и полевых орудий. Потери же немцев за этот период составили только 20 танков, 67 прочих боевых машин и 14 орудий. Остановить немецкое наступление смогли только совместные усилия едва ли не половины всех англо-американских войск в Тунисе. Однако, несмотря на явный тактический успех, немцы уже были бессильны изменить ход событий. 13 мая 1943 года остатки немецких и итальянских войск в Тунисе капитулировали.
Боевое крещение в составе американской армии «стюарты» получили на Филиппинах в декабре 1941-го. Еще до начала войны с Японией американское командование приняло решение усилить свои войска на островах, являвшихся подмандатной территорией США. 26 октября 1941 года в Манильском порту разгрузился 194-й отдельный танковый батальон, а месяцем позже — 192-й. Обе части были вооружены танками М3 (по 54 машины в каждой) и полугусеничными бронетранспортерами. Перед самым началом боевых действий батальоны объединили в Сводную танковую группу под командованием полковника Вивера. Через несколько дней после японской атаки на Пёрл-Харбор на Гаваи был отправлен 193-й отдельный танковый батальон, также вооруженный танками МЗ.
22 декабря пять танков М3 из 192-го американского танкового батальона столкнулись в филиппинских джунглях с группой японских танков «Ха-Го». Результат был плачевным — американцы потеряли четыре машины. В последующем Сводная группа прикрывала отход разбитых американских войск на полуостров Батаан, а затем участвовала в его четырехмесячной обороне. После капитуляции американских войск все находившиеся на Филиппинах исправные «стюарты» были захвачены японцами и использовались ими при ведении боевых действий. Любопытная деталь: невозможно тесные для американцев и англичан эти машины для японских танкистов оказались даже слишком просторными. В феврале 1945 года «пленные» танки вновь вернулись к американцам.
В следующий раз на Тихоокеанском ТВД «стюарты» пошли в бой в июне 1942-го. В высадке на занятый японцами остров Гуадалканал и в дальнейших тяжелых боях по его освобождению принимали участие танки М2А4 и МЗ 1-го танкового батальона Корпуса морской пехоты США. Легкие МЗ поддерживали американские и австралийские части во время боев на Новой Гвинее. В 1943 году М3 и М3А1 штурмовали крупный японский опорный пункт Рабаул, вместе с подразделениями 27-й пехотной дивизии высаживались на Тараву. Несмотря на то, что в танковых батальонах морской пехоты имелось уже достаточное количество куда более мощных средних танков «Шерман», «стюарты» продолжали успешно использоваться американскими войсками на этом театре. Причин тут несколько. Во-первых, по своим характеристикам «стюарты» практически не уступали японским танкам, включая даже средний «Чи-ха», и могли свободно бороться с ними, а во-вторых, они превосходили «шерманы» по маневренности в условиях джунглей. Кроме того, на десантные катера «стюартов» помещалось больше, чем «шерманов», что тоже было немаловажным фактором. Следует отметить, что, как и в случае с «шерманами», морская пехота предпочитала дизельные варианты танков М3 и М3А1.
Поскольку фугасное действие 37-мм снарядов было значительно меньше, чем 75-мм, морские пехотинцы переоборудовали часть легких танков в огнеметные. Первоначальный вариант установки огнемета М1А1 вместо курсового пулемета не прижился. Американцам больше понравилось размещение канадского огнемета Ronson в башне вместо пушки. Огнемет защищался круглой броневой маской. С ним был спарен 7,62-мм пулемет Browning. Переоборудованные таким образом М3 и М3А1 получили прозвище Satan («Сатана», «Дьявол»). В штат танковых батальонов морской пехоты ввели роту огнеметных машин. Их применение оказалось весьма эффективным — там, где с японскими укреплениями не могли справиться даже пушки «шерманов», «дьяволы» просто выжигали японских солдат из бункеров. В результате к началу высадки на о.Сайпан летом 1944 года почти все М3А1 Корпуса морской пехоты переоборудовали в огнеметные.
Что касается М5А1, то их боевой дебют на Тихом океане состоялся в феврале 1944-го, при штурме атолла Кваджлейн. Затем они принимали участие в высадке на Сайпан, а последние бои провели в составе 44-го танкового батальона на островах Лейте и Лусон в конце 1944 — начале 1945 года. При этом часть из них также была переделана в огнеметные. В штурме сильно укрепленных японских островов так называемого «внутреннего периметра» — Иводзимы и Окинавы — в 1945 году легкие танки участия уже не принимали.
В Юго-Восточной Азии первыми применили «стюарты» англичане. На помощь британским войскам в Малайе из Египта была отправлена 7-я танковая бригада, один из полков которой — 7-й гусарский — был укомплектован танками Stuart I. Пока бригада была в пути, Сингапур пал, остатки британских войск отступили в Бирму. Поэтому «стюарты» выгрузили в Рангуне. Бои в Бирме закончились поражением англичан, им пришлось снова отступать, теперь уже в Индию. В мае 1942 года через приграничную реку Чиндуин удалось переправить только один танк, остальные экипажам пришлось взорвать или сжечь.
В дальнейших боях с японцами в Бирме в 1944 — 1945 годах принимал участие 7-й полк индийской легкой кавалерии, на вооружении которого состояли танки Stuart III. Эти боевые машины эксплуатировались в индийской армии вплоть до 1950 года.
Танками Stuart V была оснащена часть подразделений 1-й сводной танковой группы Китайской национальной армии (под командованием Чан Кайши), воевавшей в Бирме в 1945 году. Китайцам было передано 100 танков этого типа. Впоследствии они принимали участие в гражданской войне в Китае.
После американской и английской армий наибольшее количество танков «Стюарт» (модификаций МЗ и МЗА1) получила Красная Армия. По программе ленд-лиза в СССР было поставлено 1232 боевые машины этого типа: 977 — в 1942 году и 255 —в 1943-м. Первые 46 «стюартов» прибыли в СССР в январе 1942-го, а последние 16 — в апреле 1943-го. В советских документах тех лет невозможно встретить ни обозначений М3 или М3А1, ни названия «Стюарт». В Красной Армии танк назывался МЗ «легкий», или кратко М3л.
М3л поступали на вооружение батальонов легких танков в составе танковых бригад и отдельных танковых батальонов. Последние могли иметь как смешанный состав — из средних М3с и легких М3л, так и однородный.
Например, 6 сентября 1942 года в распоряжение командования Северной группы войск Закавказского фронта прибыл 75-й отдельный танковый батальон в составе 30 танков М3л. С 7 по 22 сентября 1942 года, ведя бои в районе Кизляра во взаимодействии с 11-м гвардейским стрелковым корпусом, батальон уничтожил 18 танков, 28 противотанковых орудий, 34 миномета, 25 пулеметов, 11 орудий, 3 автомашины, до 1700 солдат и офицеров. За этот период 75 отб потерял 28 танков (из них 9 было эвакуировано), убитыми 33 и ранеными 36 человек.
Из 18 подбитых танков противника большая часть пришлась на счет взвода лейтенанта Павкина. 19 сентября 1942 года, проводя разведку в районе города Малгобек, он обнаружил колонну из 16 немецких танков. Организовав со своим взводом (три танка М3л) засаду, «лейтенант Павкин атаковал противника и, действуя смело и решительно, уничтожил 11 машин. Потерь в личном составе и материальной части взвод лейтенанта Павкина не имел».
Следует отметить, что в 1942 году большинство танков М3л было сосредоточено именно в частях и соединениях Северо-Кавказского, а затем Закавказского фронта. На 1 ноября 1942 года, помимо уже упомянутого 75 отб, танки М3л имелись в 249 отб (30 единиц), в 15-й (16) и 140-й(16) танковых бригадах. Воевала на этих машинах и 5 гв.тбр.
На Западном фронте в составе 31-й армии, которая в августе 1942 года вела позиционные бои на Сычевском направлении, действовали 92 тбр (М3с — 30, М3л — 20) и 101 тбр (М3с — 30, М3л — 20). 61-й армии была придана 192-я танковая бригада (на 10 августа 1942 года в ее составе имелось пять KB, восемь «матильд», шесть «валентайнов», 14 М3с, 31 М3л). Во время проведения Ржевско-Вяземской операции в августе 1942 года 153 тбр 30-й армии имела в своем составе 51 танк: 24 МЗ «средних» и 27 МЗ «легких». Имелись «стюарты» и в составе других фронтов — Воронежского и Северо-Западного.
МЗл не пользовался особым успехом у наших танкистов. Несмотря на прекрасные динамические качества и неплохую бронезащиту, машина отличалась довольно большими габаритными размерами, затруднявшими ее маскировку, и была оснащена авиационным бензиновым двигателем, работавшим на дефицитном высокооктановом топливе. Кроме того, танк требовал регулярного и тщательного технического обслуживания, что было не в традициях наших зампотехов. Причины же довольно высоких потерь танков М3л кроются не столько в их конструктивных недостатках, сколько в неграмотном тактическом применении танковых частей и подразделений, характерном для Красной Армии в этот период. Последнее обстоятельство можно проиллюстрировать следующими примерами.
В июле 1942 года 61-я армия Западного фронта проводила Болховскую наступательную операцию, конечной задачей которой было освобождение г. Болхов Орловской обл. В числе танковых соединений, участвовавших в этой операции, находилась и 192-я танковая бригада (14 М3с, 31 М3л, 2 «матильды»). О ее действиях можно почерпнуть сведения из соответствующего отчета.
«5 июля в 5 ч 50 мин после авиационной и артиллерийской подготовки 149 сд во взаимодействии со 192 тбр перешли в наступление. К 6 ч 40 мин танковые подразделения овладели пунктами Кабала и Близново. Пехота, попав под сильный фланговый огонь противника, отстала и двигалась за танками очень медленно. Это вынудило танковые подразделения несколько раз возвращаться к пехоте, что привело к дополнительным потерям танков. Командир 192 тбр полковник Петров с целью развития успеха ввел в бой свой резерв (легкие танки), но и на этот раз пехота была отсечена от танков огнем противника, и последние вынуждены были вступать в единоборство с подошедшими к этому времени танками и противотанковой артиллерией противника. В создавшейся обстановке, когда пехота отстала от танков, было целесообразно ввести в бой мотострелковый батальон, находившийся в резерве командира бригады. Однако этого не было сделано, и танки оказались в тяжелом положении. К тому же, авиация вместо помощи нашим наземным войскам, потеряв ориентировку, несмотря на опознавательные знаки на танках, нанесла удар по подразделениям 192-й бригады, занимавшим Близново. В результате чего было выведено из строя 6 танков.
В это же время 68 тбр (11 KB, 6 Т-34, 15Т-60), приданная соседней 342 сд, при выходе в атаку приняла танки .192 тбр, возвращавшиеся к своей пехоте из Близново, за противника и обстреливала их в течение 30 мин, вследствие чего было повреждено несколько танков.
К исходу дня 5 июля 192 тбр, понесшая большие потери (она потеряла от огня противника, на его минах, а также от бомбежки нашей авиацией и обстрела 68 тбр 40 танков из имевшихся на ее вооружении 47), была выведена из боя и отошла на исходные позиции».
В начале 1943 года «стюарты» принимали участие в Новороссийской десантной операции, причем высаживались в первом эшелоне.
Как известно, в ночь на 4 февраля под Новороссийском осуществлялась высадка двух десантов: основного — в районе п. Южная Озерейка и отвлекающего — у п. Мысхако. Для основного десанта привлекались крупные силы: две бригады морской пехоты, стрелковая бригада, 563-й отдельный танковый батальон и подразделения усиления.
563 отб был сформирован в начале лета 1942 года в Сумгаитском танковом лагере. В боевой состав Закавказского фронта он вошел 31 августа и принимал участие в боевых действиях в районе Моздока и Нальчика. В декабре батальон перебросили в Геленджик и укомплектовали однотипной материальной частью — 30 легкими танками М3А1. В течение января танкисты проходили усиленную подготовку к десантной операции.
3 февраля танки погрузили на десантные суда — несамоходные баржи-болиндеры, имевшие откидные сходни. На каждом разместилось по 10 танков и 2 автомашины ГАЗ, а также по 300 — 350 морских пехотинцев.
Из-за просчетов при подготовке операции авиация и корабли Черноморского флота нанесли удар по берегу за полтора часа до подхода десанта, причем вслепую, без корректировки стрельбы. В результате огневые средства противника оказались неподавленными, и болиндеры встретил шквальный артиллерийско-минометный огонь. С двух болиндеров, подошедших к берегу первыми, удалось выгрузить только 7 танков, вслед за этим баржи были разбиты снарядами и загорелись. Вспыхнули и танки, находившиеся на них. Третий болиндер был брошен буксиром и остановился в 30 — 40 м от берега. Разгрузка боевых машин началась прямо в воду. В итоге, до суши добралось только 5 танков, остальные пришлось взорвать. Высадившиеся танки в течение трех дней, как могли, поддерживали подразделения 140-го и 142-го батальонов 255-й бригады морской пехоты в бою с превосходящими силами противника. При этом никаких подкреплений ни с моря, ни с воздуха не поступало, поскольку командование пришло к выводу, что операция закончилась неудачей. Израсходовав топливо и боеприпасы, экипажи взорвали свои танки и вместе с моряками стали пробиваться к плацдарму у Мысхако, захваченному вспомогательным десантом. В ходе высадки и боев в районе Южной Озерейки 563 отб потерял все танки, погиб и весь личный состав батальона.
Совершенно очевидно, что в приведенных эпизодах типаж материальной части не имел никакого значения. Если бы вместо «стюартов» в 192 тбр и 563 отб имелись бы, скажем, танки Т-34 или KB, то, по мнению автора, при подобной организации боя результат оказался бы столь же плачевным.
С мая 1943 года по инициативе советской стороны поставки танков «Стюарт» прекратили. Тем не менее, в ряде танковых частей их продолжали использовать на советско-германском фронте в 1943, 1944 и даже в 1945 годах. Так, например, по состоянию на 25 марта 1945 года в составе 1-й конно-механизирован-ной группы 2-го Украинского фронта имелось 20 танков М3л.
Приобретенный в Африке боевой опыт не пропал для американцев даром. К высадке в Сицилии в июле 1943-го они изменили организацию своих танковых дивизий. От Легких и средних батальонов отказались, их структура стала смешанной и включала в себя роту легких танков и три роты средних. В результате число «стюартов» в линейных батальонах американской танковой дивизии сократилось со 126 до 51. Кроме того, эти машины использовались в штабных подразделениях в батальонах истребителей танков и в бронекавалерийских разведывательных эскадронах танковых дивизий.
К моменту высадки в Нормандии в армии США в основном использовались «стюарты» модификации М5А1. Им пришлось нелегко в живых изгородях Нормандии. Даже будучи оснащенными специальными устройствами для их преодоления, легкие танки часто застревали — не хватало мощности — и становились легкой добычей немецкой противотанковой артиллерии. Более тонкая, чем у средних танков, броня делала их особенно уязвимыми для огня фаустпатронов. В боях лета 1944 года потери в ротах легких танков были столь высоки, что штаб 12-й армейской группы генерала О.Брэдли потребовал изъять все М5А1 из боевых подразделений и заменить их новыми легкими танками М24. Однако это предложение было отвергнуто командованием, отчасти из-за того, что танков М24 еще просто не имелось в достаточном количестве, а отчасти из-за того, что базы снабжения в Англии были забиты новенькими М5А1. К августу 1944-го в американских войсках в Северо-Западной Европе насчитывалось свыше 1000 «стюартов». Осенью их потери несколько снизились, главным образом, по причине ограниченности использования — командиры старались не пускать в бой легкие танки там, где они могли столкнуться с серьезным противником.
В отличие от американцев, англичане помимо М5А1 применяли в боях на Европейском континенте машины модификации МЗАЗ и даже МЗА1. В основном они были сосредоточены в разведывательных и штабных подразделениях. Так, в составе штабного эскадрона каждого танкового полка британской танковой дивизии имелся взвод «стюартов», а в составе разведывательного полка — рота. Со значительного числа танков этого типа демонтировали башни, после чего машины переделывали в разведывательные Stuart Recce, вооружая их крупнокалиберным пулеметом Browning М2НВ. Причем этот вариант на завершающем этапе войны в Европе был в английских частях наиболее популярным. Безбашенные «стюарты» использовались в качестве бронетранспортеров, командирских машин и артиллерийских тягачей. По некоторым данным, последние состояли на вооружении британской армии до середины 1950-х годов.
«Стюарты» модификаций МЗАЗ и М5А1 входили в состав обоих польских корпусов, воевавших на Западе. Польские танковые части, как, впрочем, и французские, бельгийские, канадские и чехословацкие, имели организацию, аналогичную британской. 1-я польская танковая дивизия генерала Ст. Мачека, сформированная в Англии в 1943 году, получила первые «стюарты» в конце 1943-го. Это были машины ранних модификаций и использовались для обучения личного состава. Накануне высадки в Нормандии все подразделения дивизии, в которых полагалось иметь легкие танки, получили машины М5А1 Stuart VI. «Стюарты» 1-й дивизии воевали во Франции, Бельгии, Голландии и Германии. В ходе боевых действий поляки потеряли 24 машины этого типа.
Во 2-м польском корпусе, воевавшем на территории Италии, состояли на вооружении «стюарты» модификации МЗАЗ. Они находились не только в соответствующих подразделениях танковых частей 2-й танковой дивизии, но и в составе полков самоходной противотанковой артиллерии, а также в уланских (бронеав-томобильных) полках 3-й дивизии Карпатских стрелков и 5-й пехотной дивизии.
В 1944 году в Великобритании была сформирована 1-я чехословацкая отдельная танковая бригада, на вооружении которой, помимо английских боевых машин, имелось и около 30 танков М5А1. В 1945 году бригада принимала участие в боях с немецкими войсками в составе 22-го американского армейского корпуса. В первой половине мая чехословацкие танкисты вышли в район г. Пльзень, а 30 мая на своих «кромвелях» и «стюартах» продефилировали по улицам Праги. Бронетанковая техника западного производства находилась на вооружении чехословацкой армии до середины 1950-х годов. Что касается «стюартов», то в конце 1940-х годов они, в частности, использовались при ликвидации бандеровцев на территории Восточной Словакии.
Летом 1944 года англичане передали 56 танков МЗАЗ Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ). Эти танки вошли в 1-ю танковую бригаду НОАЮ, сформированную в Италии. В ноябре 1944-го бригада была высажена на побережье Далмации. После захвата югославскими партизанами немецкого арсенала в Шибенике часть машин переоборудовали в САУ, демонтировав башни. Одну батарею вооружили немецкими 75-мм противотанковыми пушками Рак 40, а другую — счетверенными немецкими 20-мм зенитками Flak 38.
Танковые части «Сражающейся Франции» получили 651 «Стюарт». Эти машины поступили на вооружение всех четырех французских танковых дивизий, сформированных к лету 1944 года. 31 июля в Нормандии начала высаживаться 2-я французская танковая дивизия под командованием генерала Леклерка. Оснащенная материальной частью американского производства, она насчитывала 165 средних танков «Шерман», 95 легких М3А3 и М5А1 «Стюарт», 33 САУ М8 и много другой бронетанковой техники. В оперативном отношении дивизия подчинялась американскому командованию и была доставлена в Нормандию отдельно от 1-й французской армии, высадившейся 15 августа в Марселе и Тулоне, главным образом, по политическим причинам: 25 августа 1944 года танки генерала Леклерка первыми вступили в Париж.
После окончания Второй мировой войны танки «Стюарт» недолго находились на вооружении армий США и Великобритании. В течение первых же послевоенных лет все они были списаны и отправлены на переплавку. В армиях же других стран «стюарты» прослужили значительно дольше.
Как уже упоминалось, танки модификации М3А3 состояли на вооружении Китайской национальной армии. В ходе гражданской войны 1946 — 1949 годов они участвовали в боях против Народно-освободительной армии Китая (НОАК). При этом часть машин была захвачена войсками НОАК и применялась уже против гоминьдановцев.
Некоторое количество танков «Стюарт» использовалось французскими войсками в Индокитае. Накануне Второй мировой войны территории современных Вьетнама, Лаоса и Камбоджи были французской колонией. Капитуляция Франции в Европе и соблюдение ее войсками в Юго-Восточной Азии фактического нейтралитета привели к тому, что боев между японскими и французскими войсками не было. Все оставалось более или менее спокойно до 1945 года, когда японцы, наконец, разоружили французский воинский контингент во Вьетнаме, а Камбоджу под шумок оккупировали войска нейтрального Сиама (Таиланд). Из Лаоса японцев выбили китайцы, а из Вьетнама — американцы, не встретив при этом особого сопротивления — в 1945 году японцам было уже не до Индокитая. После окончания войны в регионе образовался политический вакуум — китайцы и американцы ушли, а у французов хватало проблем и у себя дома. Тем не менее, после того как к власти пришла Коммунистическая партия Вьетнама во главе с Хо Ши Мином, провозгласившая в 1945 году Демократическую Республику Вьетнам, французы отправили туда войска. Весной 1946 года в Хайфоне и Сайгоне высадился Французский экспедиционный корпус под командованием генерала Леклерка. В его состав входила и 2-я танковая дивизия, имевшая некоторое количество легких танков МЗАЗ и М5А1, а также самоходных гаубиц М8. В условиях про-тивопартизанской войны танки использовались для сопровождения транспортных колонн и обороны блок-постов и опорных пунктов. Боевые действия велись до 1954 года, и на завершающем этапе практически все «стюарты» были заменены легкими танками М24.
Наибольшее же количество танков «Стюарт» в послевоенный период состояло на вооружении стран Латинской Америки. Еще в ходе войны, начиная с 1941 года, в страны этого региона были поставлены 683 танка, в основном модификаций МЗ и МЗА1. Значительная часть из них находилась на вооружении вплоть до 1970-х годов, а в армиях некоторых стран —до конца 1990-х. Так, например, по состоянию на 1996 год «стюарты» еще имелись в войсках Бразилии (150 М3А1), Колумбии (15 М3А1), Эквадора (45 М3), Парагвая (12 М3А1) и Уругвая (28 М3А1).
Правда, трудно сказать, сколько из них пребывает в боеготовном состоянии.
Любопытно отметить, что самая масштабная попытка продлить жизнь безнадежно устаревшему танку времен Второй мировой войны была предпринята в Бразилии. В начале 1970-х годов компания Bernardini модернизировала два танка М3А1. После испытаний бразильская армия выдала заказ на модернизацию 80 танков этого типа. Заказ был выполнен к 1978 году, а усовершенствованная машина получила обозначение Х1А. Внешний облик «Стюарта» и его характеристики претерпели существенные изменения. Прежними остались только нижняя часть корпуса, ведущие колеса, ленивцы и гусеницы. Верхняя была переделана с использованием брони фирмы Biselli. Тележки подвески заменили новыми, разработанными фирмой Novatracao. Установили дизель Saab-Scania мощностью 280 л.с., в результате чего скорость возросла до 60 км/ч, а запас хода — до 450 км. Кардинальным образом было усилено вооружение. В совершенно новой башне установили 90-мм пушку DEFA D-92A 90F1 и спаренный 7,62-мм пулемет. На крыше башни мог размещаться зенитный пулемет такого же калибра. На ряде танков сохранили и курсовой пулемет. На Х1А использовалась система управления огнем фирмы DF Vasconcelos. Боевая масса танка достигла 15 т. Экипаж состоял из четырех человек.
В 1977 — 1978 годах проходил испытания танк Х1А1, имевший удлиненный корпус. Вместо двух тележек подвески на борт установили три, а ленивец подняли с грунта. В остальном машина была идентична Х1А. Она успешно прошла испытания, но на вооружение не принималась. Годом позже бразильцы модернизировали «стюарты» парагвайской армии. Их вооружение и бронирование остались без изменений, а двигатель и подвеска были заимствованы у Х1А.
Учтя опыт проделанной работы, фирма Bernardini разработала танк Х1А2. В новой машине от «Стюарта» мало что осталось. Танк получил новые корпус, башню и ходовую часть, в которой от американской машины сохранилось разве что ведущее колесо. В сварной башне установили 90-мм пушку Cockerill, спаренный и зенитный пулеметы Browning. Шестици-линдровый дизель Saab-Scania DS-11 мощностью 300 л.с. позволял 19-тонной машине развивать скорость до 55 км/ч. Запас хода — 600 км. Экипаж танка сократился до трех человек. С 1979 по 1983 год было изготовлено 30 единиц Х1А2.
Модернизированные «стюарты» состояли на вооружении бразильской армии до конца 1990-х годов. После закупки в Голландии основных боевых танков «Леопард-1» их сняли с вооружения. Ну а в Парагвае они эксплуатируются и поныне .
